В эти выходные случился, согласно тысячелетней дачной традиции, банно-шашлычный диспут по поводу благотворительности. Точнее — по поводу тех, кто ею, благотворительностью, занимается. А если совсем точно, то на мою многострадальную голову вылилась целая бочка разнообразных заблуждений, предубеждений и стереотипов, изрядное количество которых, как оказалось, плотно сидит в усредненной черепной коробке российского производства. Я их, эти стереотипы и шаблоны, даже систематизировал.
Вот они, родименькие.
1. Благотворительность — это обязательно (обязательно!) собирание денег на лечение кого-нибудь от чего-нибудь. Причем, в основном, детей, и предпочтительно — умирающих.
Граждане, ну ерунда же полная. Если обобщать, то благотворительность — это решение проблем одних людей другими, теми, кого лично эти проблемы никак не касаются. Очевидно же, что неправильностей и недостатков у нас вокруг очень и очень много, болезнями проблемы не ограничиваются. И деньги — вовсе не обязательное условие, до «Особенных детей» мы запросто без них обходились. Можно собирать вещи, игрушки, еду, можно просто за кого-то о чем-то с кем-то договариваться — и все это будет вполне настоящей благотворительностью. Причем, в наших нынешних реалиях, вот этот пункт про «договориться» — он вообще решающий, как мне кажется. В обществе, разорванном на классы, между которыми непреодолимая пропасть, возможность построить кому-то мостик через пропасть иногда гораздо ценнее, чем деньги. Несколько лет назад мы выбили место в пансионате родителям одного ребенка с очень нехорошим диагнозом. Этих родителей селить не хотели, и они готовы были палатку на газоне у больницы разбить. Для того, чтобы выбить место, пришлось дойти до парочки очень серьезных дяденек; дяденьки прониклись вопросом, и в конечном итоге свозили ребенка на лечение в Москву, и все закончилось очень удачно — ребенок жив, родители счастливы. Ни копейки денег, просто принцип социальной сети и закон пяти рукопожатий.
2. Благотворительностью занимаются высокодуховные нестяжатели, испытывающие по поводу своих подопечных умиление и говорящие о них тихим, дрожащим голосом со слезинкой в уголке глаза.
Тьфу, блин, и еще трижды тьфу. Те, которые с дрожью в голосе и слезинкой — это не филантропы, это сектанты. Психически не совсем здоровые, на мой взгляд, люди. Во первых, если голодный стремится накормить в первую очередь других голодных, а уж потом себя, и тем более собственных детей, то ему однозначно к врачу надо. Давно пора такой диагноз сформировать, навязчивое спасючество. На мой вкус, самый правильный подход к этому делу — спокойный, циничный рационализм. Я могу отрезать от себя столько-то килорублей и столько-то часов в год, без ущерба для собственной шкурки и качества жизни тех, кто от меня зависит — вот, отрезаю и трачу на тех, кому меньше повезло в жизни. Элементарное перераспределение излишков, не более того. Во вторых, излишки эти, по разумному рассуждению, есть у каждого — достаточно беглого взгляда по сторонам, чтобы найти того, кому хуже, чем тебе. И этими излишками надобно делиться. Просто потому, что комфортно жить в некрасивом мире не так круто, как комфортно жить в красивом мире. И никаких умиленных воздыханий тут не может быть по определению. Это все равно, что в собственной квартире убираться — вы же не будете пускать слезу по поводу своих бедных деток, которым без уборки так плохо жить в грязи? Ну и вот.
3. Благотворитель должен раздать все имение свое, ходить в рубище и далее по тексту.
Ересь, мрак и ужас. Главная проблема современного человечества — недостаток самостоятельности. Наше поколение выросло каким-то слишком уж инфантильным. Все ждем, когда кто-то за нас наши проблемы решит. Начальство, мэр, губернатор, президент, какой-нибудь политикан скороспелый. Хотя, казалось бы, никто и ничто не мешает просто собрать сопли в кулак и начать что-то делать. В первую очередь нужно обеспечить самого себя, хотя бы на базовом уровне, а уж потом браться за окружающих. Эта зловредная идея, конечно, не более чем логическое развитие заблуждения № 2, но она настолько фундаментальна, что заслуживает особого внимания. Если человеку жрать нечего и семью нечем кормить, какой из него филантроп? Что он раздавать будет, какие излишки? Самые эффективные и полезные благотворители получаются из людей, мало-мальски в жизни состоявшихся. Хотя бы потому, что они больше смогут. Понятное дело, что рубль от небогатого человека стоит в разы дороже, чем сто рублей от дяди на дорогом джипе, но это не значит, что небогатый человек не имеет права хотеть джип и стремиться к соответствующему имущественному статусу. Занимаясь собой, не забывай о других; занимаясь другими, не забывай себя. Как-то так.
4. Благотворительностью нужно заниматься молча. Сделал что-то доброе — не смей никому об этом говорить.
Тут все с точностью до наоборот. Сделал что-то для другого — расскажи об этом всем. Потому что пример. Потому что если все, кто делает что-то, станут об этом рассказывать, это станет нормальной обывательской нормой, и делать что-то станут все, у кого есть на это возможности. Нам, например, на спецмебель для ДЦПшников за полгода насыпали мелочи почти на 1,5 млн., 80% поступлений — по 100-500 рублей от обычных людей. Если каждый из этих обычных людей расскажет о своем поступке своим знакомым, и подаст им пример для подражания, сумма утроится. Или удесятерится. Опять же, возвращаясь к заблуждению № 1, необязательно считать все рублями. Количество положительных примеров увеличивает количество правильных поступков. Кто-то игрушек в детский дом отвезет, кто-то соседа-инвалида накормит, кто-то половину своего состояния по благотворительным фондам раздаст. Главное — что люди вдруг начнут задумываться и делать что-то такое, чего раньше не делали. И мы, спустя некоторое время, вдруг окажемся в совсем другом обществе. Качественно другом, в котором несчастий, бед и слез будет на порядок меньше просто потому, что никто не будет оставаться один на один со своей неразрешимой проблемой.
5. Благотворительность — это хобби для свободного времени, а не профессия.
Ерунда и глупость. Есть благотворительность как перераспределение личных излишков, а есть благотворительность как профессия, с занятостью на полный день. Любое движение благ и ресурсов требует сопровождения, и чем больше качественных человекочасов на это сопровождение потрачено — тем эффективнее оно будет. Волонтеры «Дня добрых дел» умудряются обеспечивать совершенно умопомрачительные результаты, тратя на волонтерство кто день в неделю, кто три часа в месяц. Просто потому, что для них это перераспределение, а не профессия, занятие в свободное от работы время — у всех же семьи, кредиты, зарплаты, отчеты и прочее. Если бы они занимались делом не как волонтеры, а профессионально, пять дней в неделю с девяти до шести, результаты были бы совсем-совсем другими. На порядки круче. Причем профессиональная благотворительность должна, просто обязана быть в России, как и во всем цивилизованном мире. Стране остро нехватает отдельной категории специальных людей, чьей профессиональной деятельностью было бы решение чужих проблем, за достойную зарплату, с обучением, повышением квалификации и прочим. Миллион рублей, потраченный на содержание команды таких людей, принесет гораздо больше пользы, чем миллион рублей пенсионных субсидий.
Если все это просуммировать, получится следующее. Очень и очень многие считают, что благотворительность — удел особой категории «почти святых» людей, не желающих ничего для себя, стремящихся максимально оголиться, поголодать и раздать вообще все, что у них есть, на спасение умирающих детей, причем делающих все это скрытно, втихаря и по ночам (днем они работают на работе работниками). А те, кто, катаясь на приличных иномарках и проживая в добротных квартирах, рассказывают друзьям и коллегам о том, что вот позавчера ходили в дом престарелых памперсы инвалидам менять — пижоны и выпендрежники. А персонал благотворительных фондов, получающий зарплату — вообще паразиты и жулики, потому что ничего не производят и присваивают часть денег, адресованных нуждающимся. Так вот, все это — очень и очень вредное заблуждение, не имеющее к тому же под собой никаких оснований. Благотворительные организации — это третий сектор экономики, такой же, как государство и частный капитал. Задача этого сектора — обеспечивать качественное перераспределение ресурсов внутри частного, от тех, у кого есть, к тем, кому нужно. Да, это в чем-то замещение социальной функции государства, но везде, во всем мире благотворительный сектор справляется с этой задачей лучше, чем государство. И этот сектор нужно развивать; а развиваться он будет, если работа в этом секторе станет профессией, и если готовность отдать свои излишки другому станет нормой.
Ну и главное: совсем необязательно ждать, когда все это случится. Не нужно ожидать президентского указа о том, что к благотворительности с завтрашнего дня надлежит относиться так-то и так-то. И ходить по городу с транспарантом «Дам денег на благотворительность» тоже не нужно. Просто оглянитесь вокруг, и вы сразу заметите того, кому нужна ваша помощь.
